Он опустился в кресло и почувствовал, что что-то не так. Возможно, это что-то было во взгляде доктора, или в его позе, или в легком подрагивании листка с диагнозом, который тот держал в руках. Но ему почему-то сразу стало не по себе. Он с трудом сглотнул, ощущая, что в горле пересохло, и выдавил:

--Ну же, доктор, что там?

--Понимаете...,--доктор заглянул в листок,--мистер Уоллс, ситуация достаточно серьезная. Боюсь, боюсь, что у вас рак, мистер Уоллс.

Что...? Легкое недоумение. Время серебристыми осколками с легким звоном осыпалось на пол. Ледяной ветер ворвался с улицы, но промолчал, боясь потревожить человека шумом машин и дождя. Человека, которого вычеркнули из жизни. Вот так. Легким движением руки. Синими чернилами. Привычной к таким диагнозам рукой.

Листок тихо зашуршал в руках и медленно опустился на стол. Словно последний, осенний лист, придавленный к земле тяжелыми каплями дождя.

НЕТ!!!!!!!!!!!!!! В голове взорвались тысячи звездочек отчаянного протеста. Этого не может быть! Это не со мной... Доктор, вы что-то перепутали. У меня не может быть рака! Я молод, у меня столько планов! Завтра я иду с Келли в ресторан. Доктор, она согласилась. Представляете?! Я три недели ее обхаживал! А вы говорите: "рак"! Я еще не купил Харлей и не отправился в свободное плавание по просторам прерий. Я еще ни разу не спал с китаянкой. Говорит, они такие сексуальные... Доктор, ну посмотрите сами, как я могу умереть?!

--У вас есть закурить?

Боже, и это мой голос? Какое-то сдавленное хрипение, похожее на вздох старого граммофона, понимающего, что дни его сочтены. Сочтены. Раз, два, три...

--Мне кажется, Вам не стоит курить. Я сейчас позову медсестру, она отведет Вас в палату, даст снотворное.

--Я сам.

Ноги ватные. Давай же, правая... левая... Он поднялся на ноги, держась рукой за спинку кресла, и вздохнул.

--Мне очень жаль.

Он сдавленно улыбнулся и вышел в коридор.

Раз-два, левой-правой, рак-рак. Рак...

Коридор превратился в узкий тоннель, с медленно проплывающими над ним лампами. Он не замечал ни санитаров. Ни врачей, ни больных. Он шагал по коридору, слыша стук своего сердца: рак-рак, рак-рак... Рак!...

Он толкнул дверь и оказался на лестнице. Окно было распахнуто. Он порылся в карманах и вытащил пачку сигарет. Руки дрожали. Зажигалка не срабатывала. Черт!

Наконец, он закурил. Сизая струйка дыма потянулась в промозглую ночь.

Он сел на подоконник, прислоняясь спиной к стене.

"Семнадцатый этаж. Высокая больница. А за окном темнота. Совсем не страшно. Такая густая."

Он вытянул руку, ощущая прохладу ночи.

"И дождь накрапывает. Тихо поскуливает. Не надо. Мне не нужна твоя жалость."

Он затянулся и выпустил струйку дыма в пустоту.

"Надо же, рак. Подумать только. У меня рак. Рак....Боже"

Красноватый огонек нервно подрагивал в темноте.

Он вздохнул. Попытался представить себе свое будущее и увидел только темноту.

Красный огонек мелькнул и исчез в темноте. Он забрался на подоконник и встал во весь рост.

"В больнице большие окна. Словно специально созданные для того, чтобы из них прыгали"

Ветер легонько играл с его волосами.

"Это совсем не страшно. Просто шаг. Ну, давай же, ты же мужчина..."

Оконная рама жалобно скрипнула, когда рука чуть надавила на нее, и замолчала. Несколько тягучих секунд, и мягкий удар. Затем все стихло. Распахнутое окно равнодушно молчало, вернувшись в свое привычное одиночество, словно ничего и не видело.

Дверь в кабинет доктора распахнулась. Доктор вздрогнул и уставился на вошедшего медбрата.

--Мы тут перепутали,--он глянул в бумажку,--случайно перепутали пробирки. Вы же знаете, у Хартли такой отвратительный почерк.

--В чем дело?

--Мистер Уоллс. Его анализы... Он здоров. Рака не обнаружено.