ГЕНЕАЛОГИЯ ВЕЛИКОРОССОВ

Материнские народы

О, Росс! О, твердокаменная грудь!
Г. Державин
Чудь начудила, да меря намерила Гатей,
мостов да столбов верстовых.
А. Блок

Материнскими народами великороссов выступили племена, обитавшие в бассейне Верхней Волги (ее притоков Оки, Камы), а также Волхова: меря, весь, чудь, мурома, черемисы и некоторые другие, им родственные. Их называют угро-финскими племенами древнего туранского корня.

Этот материнский народ великороссов (туранские племена, впоследствии присоединил к себе вятичей, пермяков, мордву, удмуртов и др. — все они вошли в состав Киевской Руси.
 

Первый отец великороссов

Отцовским народом великороссов (московитян) выступили русичи (славяне), пришедшие в VIII в. н. э. в земли мери, веси, муромы и чуди из Поднепровья и Поднестровья. Это следует подчеркнуть: Русь (славяне) пришла в земли Московии лишь в конце VIII в. Тогда эти земли фигурировали под именем Мешех, что по-удмуртски значит «медвежье болото» (По-латыни термин «Мешех» звучит как «Мозох» или «Москов».) Особенно большое «русское» влияние на земли нынешних Москвы и Владимира началось в IX—Х вв. при Аскольде, затем Святославе и, наконец, при Владимире, когда они стали составной частью Киевской Руси. А Юрий Долгорукий и его сын Андрей Боголюбский (середина ХП в.) вообще решили переместить центр Руси из Киева во Владимир. Апостол Андрей в I в. тоже доходил до земель нынешней Москвы (здесь его чуть не убили по наущению местных волхвов — язычников). Но в целом его миссия в «землях муромы» «не сработала». Лишь пришельцы из Киева и Поднестровья через 800 лет принесли и закрепили здесь христианскую духовность и славянский менталитет. Летописцы XV—XVI вв. (русские и западные), а также многие средневековые писатели считают Мешеха (как яфетического отпрыска) отцом московитян (Подробно об этом см.; Мыльников А. С. Картина славянского мира. Взгляд из Восточной Европы.)
 

Куликовская битва. Рождение русской идеи

Куликовская битва принадлежит
к символическим событиям русской истории...
Разгадка их еще впереди.
А. Блок

Тот народ, который назвал себя великорусским и, непрерывно расширяя свои владения со средней скоростью 200 кв. км в сутки, создал могучую империю от Балтики до Тихого океана под названием Россия, начался с Мамаева побоища (1380 г.). Не с погрома русского Киева суздальскими «братьями» (1169 г.), когда была вывезена из Вышгорода украинская святыня — икона Богоматери, написанная самим евангелистом Лукой, и не с основания Москвы (1147 г.), когда глухую деревеньку Кучково, расположенную среди мешехских гатей, посетил князь Юрий Долгорукий, а именно с победы московского князя Дмитрия над ордынским темником Мамаем. Стольный Киев громила меря и муромщина, еще как следует не ославянившаяся и не имевшая монгольской закваски. Последняя была заложена в русский этнический организм позже и заработала лишь с конца XIV в. Всем известная интерпретация Куликовской битвы слишком упрощает и затемняет суть дела. Прежде всего официальные историки избегают анализа причин и следствий этого действительно судьбоносного для Руси события. Чего хотел Дмитрий Донской? За что он со своими дружинами вступил в схватку? И с кем конкретно? И чего добился в итоге? На эти простые, естественные вопросы даются весьма «облегченные» ответы: как, мол, с кем? С Золотой ордой! Как, мол, за что? За освобождение Руси! Как, мол, чего добился? Разгрома монголов! Все подобные ответы только наводят «тень на плетень». Не хотел Дмитрий «освобождения» Руси от монголов (он был близким родственником хана, а его прапрадед Алек­сандр Невский — приемный сын Батыя), и не с Золотой Ордой он боролся! Дмитрию, как и всей тогдашней знати, совсем неплохо жилось и «под игом» Орды. А народу? Кто тогда думал о «народе»? Да и после освобождения от «ига» ему, народу, стало, пожалуй, еще хуже.
 

Русь Литовская и Русь Татарская. Второй отец великороссов

И вот, наглотавшись татарщины всласть,
Вы Русью ее назовете.
А. К. Толстой

До середины XVII в. фактически было две Руси: одна европейская (Литовская, куда входила Украина), другая азиатская (Татарская). На старых картах Московщина нередко именуется Татарией. Вряд ли можно согласиться с С. М. Соловьевым — адептом «совместной истории» Украины и России,— который писал: «Вслушавшись внимательно в эту длинную и однообразную песню русского народа [былины.— Ю. К.], которую он заводит от Киева и ведет через Волынь, Галич, Чернигов, Новгород, Москву к Казани, Астрахани и Сибири, мы видим ясно, что это народ, проживший восемь веков в одинаковых исторических условиях» (1 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М„ 1962. Т. VII. С. 132.) 1. Главное то, что монголы усилили в менталитете россиян(московитов) экспансионистские и гегемонистские черты. Новый отец, конечно, не остался без потомков. Тщательное осмысление панмонголизма позволяет увидеть исторический водораздел между украинцами и русскими, много чего понять во внешней и внутренней политике России и даже бывшего СССР. Дело в том, что панмонголизм вошел в менталитет русской нации, став той невидимой «пружиной», которая, выпрямляясь, вывела русского казака к берегам Тихого океана и далее на Аляску, в Калифорнию, а русские батальоны выдвинула в Крым, на Кавказ, Балканы. Несколько позже, на рубеже XIX—XX вв., . в элитных кругах российского общества активно му­сировались идеи о покорении Китая и Тибета (1 Взять хотя бы известную миссию доктора-тибетолога Бадмаева, который подготовил и подал на рассмотрение Александру III проект аннексии Китая.) 1. Вопросы эти довольно сложные, во многом парадоксальные, как и вопрос А Блока: «Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет в тяжелых, нежных наших лапах?» Их не решить с чисто материалистических позиций. Здесь необходимо брать во внимание идейно-ментальные факторы нашей запутанной истории. Что знает сегодня простой интеллигентный человек о панмонголизме? Да почти ничего — «это мы не проходили». Панмонголизм историками-материалистами не рассматривался. Исторические корни этого духовно-политического и ментального феномена следует искать в «северном буддизме» (ламаизме) и монгольском воинствующем язычестве («сульдэфонстве» от Сульдэ — монгольского бога войны). Конечно, нельзя и абсолютизировать факт «омонголивания» Руси Московской, как это делают некоторые авторы, утверждая, что Русь изначально была «Монголией» и никакого завоевания не претерпела. «Никакого иноземного завоевания Руси не было... Орда потому и не воевала с казаками, что казаки были составной частью Орды»... «Пресловутая дань татарам была просто государственным налогом внутри Руси»... «Орда не иностранное образование, захватившее Русь извне,.. а просто регулярное русское войско» (2 См.: Носовский Г. В., Фоменко А. Т. Империя. С. 67—68. Нечто подобное можно прочесть и в книге: Гордеев А. А. История казаков. М., 1995.) 2. Конечно же, Россия — не Монголия, но безудержный экспансионизм древних монголов («Вперед, к последнему морю!») крепко засел в менталитете нации. Любопытный недавний эпизод, связанный с просьбой югославского парламента и президента С. Милошевича принять Югославию в союз «Россия — Беларусь», о многом говорит. Российская Дума незамедлительно ответила «да!» Крик души, как говорится... Недаром известный поэт XIX в. В. Бенедиктов писал:

Тянется через Алтай,
Бросив локоть на Китай,
Темя вспрыснув океаном,
В Балт ребром,
Плечом в Дунай,
В полюс лбом,
Пятой к Балканам —
Мощный тянется гигант.